На полголовы впереди - Страница 43

Вагон Лорриморов он обнаружил не доезжая километров двух до Картье.

Поезд остановился, он спрыгнул на землю и пошел осматривать блудный вагон.

Мне показалось, что мы очень долго стояли на месте. Потом свет в купе замигал, поезд медленно-медленно пополз назад, снова остановился, а потом его вдруг тряхнуло. После этого мы двинулись вперед — сначала понемногу, а потом все быстрее, свет перестал мигать, и вскоре появился Джордж. Он был мрачен, от его обычной усмешки ничего не осталось.

— В чем было дело? — спросил я.

— Ни в чем! — сердито ответил он. — Вот в чем все дело.

Он протянул руку за наушниками, и я отдал их. Он заговорил в микрофон:

— Это Джордж. Мы подобрали вагон Лорриморов в двух километрах к западу от Картье. Сцепное устройство в порядке. — Он некоторое время слушал. Да, я сказал то же самое. Какого дьявола, кто там у них работает в Картье, а? Кто-то отцепил этот вагон в Картье и сделал так, чтобы поезд вывел его со станции, в темноту, а потом он отцепился. Тормоза были отключены. Передайте в Картье, чтобы сейчас же послали кого-нибудь на путь, пусть поищут веревку или что-нибудь в этом роде, а? Труба отопления не разорвана, ее разъединили. Да, я сказал то же самое. Вентиль был закрыт. Какая там, к дьяволу, случайность, какая поломка — кто-то нарочно отцепил этот вагон. Если бы дочка Лорриморов этого не обнаружила, "Канадец" врезался бы в него. Нет, может быть, и не на большой скорости — но и сорока-пятидесяти километров в час хватило бы, чтобы "Канадец" наломал дров. Разнес бы этот вагон в щепки. Могли бы погибнуть машинисты "Канадца", а то и сам он слетел бы под откос. Скажите им, пусть поищут, а?

Он снял наушники и в ярости уставился на меня.

— Вы сумели бы расцепить вагоны? — спросил он.

— Конечно, нет.

— Для этого нужен железнодорожник. — Он просто кипел гневом. — Железнодорожник! Это все равно что автомеханик позволил бы кому-то уехать от него на машине, у которой болтаются рулевые тяги. Это преступление, а?

— Да.

— Еще сто лет назад, — сердито продолжал он, — изобрели специальную систему, чтобы вагон, который отцепился от поезда, не мог набрать скорость и во что-нибудь врезаться. У него автоматически срабатывают тормоза. — Он свирепо посмотрел на меня. — Так вот, эта система была отключена. Тормоза вагона не сработали. Этот вагон нарочно отцепили на ровном участке пути, а?

Ничего не понимаю. Зачем это сделали?

— Может быть, кто-нибудь недолюбливает Лорриморов? — предположил я.

— Мы разыщем этого сукина сына, — сказал он, не слушая меня. — Вряд ли в Картье так уж много людей, которые разбираются в поездах.

— У вас бывает много случаев саботажа? — спросил я.

— Только не такого. И не так уж много. Были когда-то один-два случая. Но большей частью это хулиганы. Мальчишки, которые швыряются камнями с мостов. Ну, воруют по мелочам, а?

Я видел, что он воспринял такое предательство со стороны кого-то из своих как оскорбление. Как личное оскорбление. Ему было стыдно, как бывает, когда узнаешь, что твои соотечественники что-то натворили за границей.

Я спросил его, как он связывается с машинистом. Почему он сам отправился в голову поезда, чтобы его остановить, если есть портативная рация?

— Там слышен один только треск, когда мы едем сколько-нибудь быстро. Лучше уж пойти самому.

На рации, по которой он связывался с твердой землей, загорелась лампочка, и он снова надел наушники.

— Джордж слушает, — сказал он, после чего долго молчал. Потом взглянул на часы и нахмурился. — Да. Хорошо. Понял. — Он снял наушники и покачал головой. — Они не собираются отправляться на путь искать веревку, пока не пройдут и "Канадец", и товарный поезд. Если у нашего саботажника есть хоть капля мозгов, к тому времени там уже никто не сможет найти никаких улик.

— Возможно, их там уже нет, — сказал я. — Уже почти час как мы отправились из Картье.

— Ну да. — Несмотря на охвативший было его гнев, к нему понемногу возвращалось хорошее настроение: в глазах у него уже снова появился иронический блеск. — Это почище того детектива, который разыгрывают тут ребята, а?

— Да, — согласился я, размышляя. — А труба отопления — это единственное, что соединяет вагоны друг с другом? Помимо сцепки, конечно.

— Правильно.

— А как насчет электричества? И воды?

Он отрицательно мотнул головой:

— Каждый вагон вырабатывает собственное электричество. Ни от кого не зависит. У них под полом генераторы… как динамки на велосипеде… они крутятся от колес и вырабатывают электричество. Проблема в том, что, когда мы едем медленно, свет мигает. Еще есть аккумуляторы для стоянок, но их хватает только на сорок пять минут, а? Это если мы не подключены к наземной сети на станции. А после этого остается аварийное освещение — только в коридорах и еще кое-где, часа на четыре, и после этого мы остаемся в темноте.

— А вода? — спросил я.

— Она под крышей.

— Правда? — удивился я.

Он терпеливо объяснил:

— На станциях, которые в городах, есть гидранты через каждые двадцать шесть метров — это длина вагона. По одному на каждый вагон. И электрические разъемы тоже, а? В общем, воду под напором накачивают в баки, которые под крышей, и она поступает в туалеты самотеком.

"Замечательно, — подумал я. — И благодаря всему этому можно было сравнительно легко и быстро отцепить вагон Лорриморов".

— Новые вагоны, — сказал Джордж, — будут отапливаться электричеством, а не паром, так что мы сможем обойтись без трубы отопления, а? И еще в них будут канализационные баки, а пока весь мусор и отходы сыплются прямо на рельсы.